11 февраля, в Международный день женщин и девочек в науке, команда проекта SECCA рассматривает текущую ситуацию и тенденции участия женщин в сферах науки, технологий, инженерии и математики в Центральной Азии, а также их связь с энергетическим сектором и энергетическим переходом в регионе.

В 2024 году финансируемый Европейским Союзом проект SECCA провел серию национальных исследований гендерных аспектов в странах Центральной Азии, уделяя особое внимание вопросам гендера в энергетическом секторе. Результаты исследований были представлены и обсуждены в ходе региональной конференции, состоявшейся в Алматы (Казахстан) в октябре 2024 года. Одна из тем исследования была посвящена вопросам распределения девочек и мальчиков в сферах образования, связанных с наукой, технологиями, инженерией и математикой (STEM), поскольку именно эти направления наиболее тесно связаны с энергетическим сектором и применимы в нем.

В рамках этого интервью эксперт по коммуникациям проекта SECCA Нургуль Смагулова-Дулич и эксперт по гендерным вопросам проекта SECCA Сильвия Сартори обсуждают взаимосвязь STEM и гендера в энергетическом секторе в свете этих недавних исследований.

Нургуль: Какие основные выводы можно сделать по результатам исследований, которые вы координировали?

Сильвия: В целом, региональная картина соответствует международным тенденциям. Прежде всего, мы столкнулись с нехваткой точных и актуальных гендерно-дезагрегированных данных об участии мальчиков и девочек в STEM-образовании. Хотя масштабы этого пробела варьируется от страны к стране, это подтверждает, что как в глобальном, так и в региональном контексте гендерно-дезагрегированные данные все еще не собираются систематически, включая по различным аспектам энергетического сектора.

Во-вторых, имеющиеся у нас данные показывают, что по STEM-дисциплинам в Центральной Азии, как и в других регионах, преимущественно обучаются мужчины, хотя степень этого преобладания зависит от страны, а также от количества и качества доступных данных. В Казахстане доля женщин среди выпускников STEM-направлений доходит до 32%. В Кыргызстане этот показатель составляет 31,3%. По Таджикистану и Туркменистану нам не удалось найти свежих данных. Последняя доступная информация по Таджикистану относится к 2013-2014 учебному году и касается среднего профессионального образования: техническим специальностям в стране практически полностью обучаются только мужчинами. В 2014 году в Туркменистане была запущена новая программа подготовки по направлению «Нетрадиционные и возобновляемые источники энергии», и среди ее выпускников женщины составляют  четвертую часть.

Наиболее обнадеживающая ситуация в Узбекистане: по данным Статистического агентства, доля женщин среди выпускников STEM-программ в высшем образовании неуклонно растет — с 32,6% в 2017 году до 40,2% в 2021 году.

Нургуль: Каковы причины этого гендерного дисбаланса?

Сильвия: В целом, осведомленность о значимости STEM-направлений, а также об их потенциале для расширения возможностей женщин и трудоустройства, остается низкой. Особенно это касается возможностей, которые STEM может предоставить девочкам. Общепринятое представление заключается в том, что эти дисциплины и связанные с ними карьерные перспективы не подходят для женщин. В результате девочек с раннего возраста отговаривают от выбора таких профессий.

На самом деле, мы обнаружили, что девочки не только недостаточно представлены в STEM-дисциплинах, но и чрезмерно представлены в таких сферах, как здравоохранение и образование, которые  ассоциируются с ролями, традиционно отведенными женщинам. Иными словами, гендерная сегрегация в образовании отражает и является следствием укоренившихся в обществе культурных норм в отношении гендерных ролей и ожиданий. Женщины по-прежнему в основном воспринимаются как хранительницы домашнего очага, в то время как мужчины считаются добытчиками.

В результате у многих девочек формируется неуверенность в своих способностях в STEM-дисциплинах. Это еще больше отдаляет их от возможности получения соответствующего образования, а затем и построения карьеры в этих областях. Возникает замкнутый круг, который закрепляет существующее гендерное неравенство и создает риск появления новых форм дискриминации, особенно в условиях трансформации рынка труда, происходящей на фоне энергетического перехода.

Нургуль: Как это влияет на структуру занятости в энергетическом секторе?

Сильвия: Можно сказать, что образование — это первое окно, через которое проглядывает гендерный дисбаланс в энергетическом секторе. Гендерные разрывы, возникающие на этапе образования, затем приводят к целой цепочке последующих дисбалансов.

Прежде всего, доля женщин, работающих в энергетическом секторе Центральной Азии, значительно ниже, чем доля мужчин: в среднем женщины составляют лишь 16% рабочей силы в этой сфере. Фактически, энергетика демонстрирует один из самых высоких уровней гендерного дисбаланса среди всех отраслей экономики.

Проблема носит не только количественный, но и качественный характер. Помимо того, что женщин в энергетическом секторе значительно меньше, чем мужчин, они в основном заняты на административных должностях, тогда как руководящие и управленческие позиции преимущественно занимают мужчины.

Фактически, женщины сталкиваются с множеством барьеров, включая гендерный разрыв в оплате труда, не только при трудоустройстве в энергетической отрасли, но и при попытках получить повышение и построить успешную карьеру в этой сфере.

Нургуль: Применимо ли это также к сектору чистой энергии?

Сильвия: Сектор возобновляемой энергетики демонстрирует более сложную картину. В Кыргызстане, Таджикистане и Узбекистане занятость женщин в этом сегменте оценивается как более высокая, чем в традиционной энергетике. В Казахстане, напротив, в сфере возобновляемой энергетики работает меньше женщин, чем в традиционном энергетическом секторе. Что касается Туркменистана, то здесь существенной разницы в уровне занятости женщин между двумя секторами не наблюдается.

Нургуль: Какие заинтересованные стороны могут сыграть роль в устранении этих разрывов?

Сильвия: Как и во всех вопросах гендерного равенства, каждый может внести свой вклад в продвижение инклюзивного общества. Однако, согласно нашим исследованиям, есть ключевые группы заинтересованных сторон, которые могут сыграть особенно важную роль в изменении ситуации.

Прежде всего, мы обнаружили, что родители и семейное окружение оказывают значительное влияние на детей и молодежь при выборе учебных дисциплин. В Центральной Азии юноши и девушки зачастую выбирают будущую профессию не столько исходя из своих интересов, навыков и компетенций, сколько на основе советов и ожиданий родителей и взрослых членов семьи. Поэтому очень важно работать с семьями, особенно с родителями, чтобы повысить их осведомленность о возможностях, которые STEM предлагает как девочкам, так и мальчикам.

Во-вторых, в регионе уже реализуется ряд международных инициатив, направленных на привлечение девочек в STEM. Например, ЮНИСЕФ запустил программы «Девочки в науке» (Girls in Science) и «Навыки для девочек» (Skills4Girls), а ПРООН – инициативу «STEM4ALL x Mentoring Her»(«STEMдляВсех x Наставничество для Нее»). Национальные инициативы пока больше сосредоточены на общем привлечении молодежи в STEM, и это, безусловно, приветствуется, однако нужно предпринять дополнительные и целенаправленные усилия на национальном уровне, чтобы расширить участие девочек в STEM-образование. В Казахстане, например, Атырауский университет нефти и газа запустил первую в стране программу Executive MBA «Женское лидерство в энергетике». Гражданское общество также играет важную роль. В Таджикистане, например: НПО Jahoni Mo помогает женщинам и девушкам осваивать IT-навыки, способствуя их карьерному росту в сфере STEM, а НПО Shams поддерживает школьниц из сельских районов, помогая им получить высшее образование в технических специальностях.

Отраслевые игроки также играют важную роль и здесь мы видим многообещающие примеры. Увеличение числа квалифицированных женщин-специалистов в энергетике – это не только вопрос социальной справедливости, но и бизнес-приоритет для стран, стремящихся к успешному энергетическому переходу. В последние годы в регионе появилось несколько профессиональных объединений женщин в энергетике, таких как Сеть взаимодействия «Женщины за справедливый энергетический переход» (Women for the Just Transition Network) в Казахстане. В Узбекистане компания «Узбекэнерго» учредила Совет по гендерному равенству, а компания «Тепловые электростанции» – Женский совет.

Расширение и масштабирование таких успешных инициатив позволит странам региона создать более инклюзивную и устойчивую модель развития. Кроме того, региональное сотрудничество открывает большие перспективы для совместной работы заинтересованных сторон, обмена лучшими практиками и продвижения общих приоритетов.